Долг во время чумы
Размер долга корпоративного сектора сильно вырос. “Коронавирусные цифры», как следствие экономического шока.
Для экспертов, которые занимаются экономической статистикой, сейчас наступило интересное время. При этом наблюдать замысловатые процессы можно с осени 2014 года, и, возможно, раньше. Такое мнение высказал автор «Коммерсант» Дмитрий Бутрин.
В статье, опубликованной 20 июля 2020 года, он указывает, что «коронавирусные цифры» являются результатом редчайшего экономического экзогенного шока. При этом, в Российской Федерации этот шок исказился предыдущим обвалом на нефть, который испытала экономика в марте. Экспертам, как отмечает автор, становится интересно отслеживать то, почему определённая группа показателей отреагировала так или иначе на совокупность этих факторов. Он пишет, что единого объяснения нет, для каждого явления оно не будет истинным, поскольку оно или неподходящее, или малое.
Одно из таких последствий – это нулевая отметка сальдо счета капитала. Хотя кажется, что обусловило это явление падение цен на нефть, на практике оказывается несколько по-другому.
Необходимо учитывать факт того, что произошло это на фоне колоссальных финансовых операций Министерства финансов. Кроме того, был и другой фактор – приток средств от нерезидентов страны в госдолг (но на фондовом рынке резиденты, наоборот, сократились). Однако, самую интересную подробность отметили аналитики ING: в текущих реалиях размер долга корпоративного сектора сильно вырос, при этом частный внешний долг возрос всего лишь за квартал на 16 миллиардов долларов.
Появление некоторой части можно объяснить колебаниями валют, но не менее 7 миллиардов долларов, как отметили аналитики ING, действительно появились за счет внешних заимствований. Такие события наблюдались в начале 2014 года. Прирост в этот период составит около 9 миллиардов долларов.
Автор «Коммерсанта» отмечает: это не значит, что частный сектор России стал более привлекательным для инвесторов, чем, скажем, ОФЗ Минфина. В нефинансовой среде долг возрос на 10 миллиардов долларов, однако банковский сектор, наоборот, сократил долг на 3 миллиарда. «Способность российских компаний много занимать в разгар чумы» - это сложное явление, как отмечает автор. Новый долг многокомпонентный. Часть из него является кредитами нерезидентов. Другая часть – последствия изменений по дивидендным выплатам.
Большое влияние, как указывают аналитики ING, оказали и финансовые потоки, например, между нефтегазовыми компаниями. Но узнаем мы, как устроены потоки капитала в России и в мире, констатирует автор, только по более поздней информации.